Сверхъестественное

[Reno89]

Название: Сверхъестественное
Автор: Reno
Фан-дом: Supernatural
Категория: RPS
Рейтинг: NC-17
Пейринг: J2
Предупреждения: пафос – этим я страдаю; мне кажется, вышла фигня какая-то, вот честно! =)) Короче, захотелось написать – и вот теперь вышло что-то непонятное... И ещё: в данном фике многое оставлено на самого читателя, так что – приятного времяпрепровождения!
От автора: название вышло банальным, но ничего другого я здесь как-то не вижу в заголовке. Так что рискнула и ладно =)) Надеюсь, вы дочитаете до конца, потому что фик получился длинным... Ох, что-то у меня тотальный депресняк =_=

Продолжение

3.
Эклз моргнул, пытаясь осознать факт, хотя его собственное предположение подтвердилось.
- Что, удивлён?
- Более чем, - протянул Эклз. – Не думал, что они существуют...
- Глупый, думаешь, нечисти нет? И сверхъестественного? Я ведь видел тебя по телику в одном баре, ты же играл того парня, Винчестера, охотника! И ты думаешь, всё это выдумано?
- Но вообще-то, - пытался оправдаться Дженс, - Эрик обычно использует реальные легенды для сценария...
- Реальнее некуда, Дженсен! – воскликнул Джемс, вспугнув какую-то птицу, которая, шумно хлопая крыльями, вылетела из колючего куста. – Легенды – это история. Настоящая история.
- Значит, охотники существуют, - Дженсен всё ещё мог окончательно поверить этому человеку. Может быть, он просто насмотрелся шоу и вообразил себя его героем?
- Я – живое доказательство. Пошли.
Они направились по тропе к выходу из леса.
- Там наша съёмочная площадка, - объяснил Эклз, следуя за Джеймсом.
- Понятно. Ты что-то говорил о своём друге.
- Да, Джаред, - начал Дженс, - вчера ночью его разбудил какой-то шум, и он решил выйти, чтобы проверить, я жутко виноват перед ним, потому что не убедил его остаться, и он выбрался из нашего трейлера, а потом, спустя минуть десять, я пошёл следом, потому что услышал крик. И когда я нашёл его, то...
- Эта тварь, - прервал его Джеймс, - я охочусь за ней уже пару недель, не в курсе, почему она выбрала именно это место... Я надеялся, что стандартные средства помогут...
- Соль, святая вода, серебряные пули? – не веря своим ушам, спросил Дженс.
- Именно. Распятие. И всё такое. Латинские заклинания... Но оно чертовски ловкое – исчезает слишком быстро.
- Офигеть, - протянул Эклз, осмысливая услышанное.
- Продолжай, - сказал Джеймс, шагая по тропе.
- Когда я нашёл его, он был... словно безумным. Глаза такие жуткие.
- Знаю. Это существо может убить одним своим видом. Думаю, твой друг ещё легко отделался.
- Но он чуть не сошёл с ума! Его сегодня забрали в клинику, он не может говорить, не обращает внимания на происходящее вокруг него. Доктор сказал, что его разум повреждён.
- Да, но он мог и умереть. Что-то спасло его от этой твари, не знаю, что именно. Но раз уж вы снимаете сериал о всякой чертовщине, думаю, у вас есть латинские слова.
- Да, - прошептал Дженсен. – Кристо.
- Да, это подойдёт, - подтвердил Джеймс. – Возможно, в этом причина... Покажи мне место происшествия. И, кстати, почему ты в лес пошёл?
Дженсен вспомнил, что у него не было с собой абсолютно ничего, и несколько пристыжено молчал. Но затем всё-таки пробормотал:
- Я нашёл кровавые следы и следовал за ними.
- Глупо! – отрезал Джеймс. – Ты совсем идиот? Эта тварь тебя бы на куски разорвала ещё раньше, чем ты бы её увидел. А ещё в охотников играете.
Эклз пожал плечами. Он никогда не думал, что два мира соприкоснуться таким неожиданным способом. Это было слишком непредсказуемо.
- Не думал, что подобное существует? – понимающе спросил Джеймс, и Дженс кивнул.
- Знаете, парни, вы с этим так обращаетесь – безалаберно.
Дженсен посмотрел на оглянувшегося охотника.
- Да, не смотри на меня так. Нельзя шутить с такими вещами. Вы бьёте зеркала, вызываете духов, читаете на латыни. Притворяетесь профессионалами. Это не дело, Дженсен.
Тот огляделся – лес выглядел вполне миролюбиво.
- Вы играете с огнём. Нечисть может сильно разозлиться, потому что кто-нибудь хотя бы раз в день говорит, что не верит в сверхъестественное. Возможно, поэтому это существо возникло так неожиданно здесь – вы сами его привлекли.
- Но ведь это кино! – воскликнул Эклз.
- Слова имеют силу, мысли имеют силу. Ваше воображение выплёскивает энергию в окружающее пространство, что не может не послужить причиной всяких странностей. Не доводилось терять вещи самыми невообразимыми способами? Бывает так – положил вещь, отвернулся, затем смотришь – её уже нет. А потом снова на месте?
- Бывало, - прошептал Дженсен. – Точно, было такое. Пару раз.
- Энергетика съёмочной площадки создаёт что-то вроде полтергейста, только немного другого рода.
Они вышли на площадку к трейлеру, и Дженсен провёл охотника к окну.
- Вот здесь есть какой-то странный след.
Джеймс внимательно осмотрел окно и знак.
- Это метка. Оно так намечает жертву. Вас было двое внутри, но оно, вероятно, уже знало, кто выйдет первым.
Дженсен закусил губу. Он должен был быть благоразумнее.
- Знаешь, я видел то, что оставалось от его жертв, и могу сказать, что твоему другу можно только позавидовать. Там просто было месиво из костей, внутренностей и прочего. Оно не питается человеческим мясом, оно просто одержимо неконтролируемой злобой. Пока не знаю ничего ни о происхождении подобных тварей, ни о названии. Я просмотрел множество легенд, хотя сколько-нибудь похожих на эти убийства, но всегда в чём-то они не совпадали.
Дженсен, собравшись с духом, решился задать вопрос:
- А ты видел его?
- Да, - вздохнул Джеймс. – Я охочусь почти двадцать лет, и только благодаря этому не сошёл с ума. Но и мне потребовалось время, чтобы пересилить себя и начать охоту. Оно отвратительно. Я не советую тебе бродить по ночам, иначе всё может закончиться плохо.
- А... ты думаешь, оно вернётся.
- Безусловно. Тварь обосновалась здесь, и, думаю, она будет искать недобитую жертву...
- Джареда?!
- Но раз его увезли, выбор может пасть и на тебя, так что поостерегись!
- и что, надо посыпать солью перед входом и около окон? – Дженсен позволил себе чуть улыбнуться.
- Да, - совершенно серьёзно ответил Джемс, – если не хочешь сдохнуть тут. А оно, уверяю тебя, сможет продрать дерево двери с лёгкостью, так что тебе лучше поступить именно так. И не смотри на него!
Дженсен кивнул, понимая, что ситуация гораздо хуже, чем он мог себе представить.
- Но не вечно же мне так трястись, - сказал он с надеждой.
- Я охотник, так что буду ждать эту тварь здесь. К тому же, раз уж нашлась отличная приманка, существо придёт сюда сегодня или завтра. В любом случае, я буду ждать его. И прикончу.
Эти слова несколько приободрили Дженсена, хотя внутри тонким противным голоском засмеялся страх, понимая, что сегодня ночью сознание Эклза будет принадлежать ему без остатка.

Эрик в расстроенных чувствах покачивался на режиссёрском складном стуле, не обращая внимания на набухающие на горизонте тучи и пронизывающий ветер. Он никак не мог добраться до сути произошедшего, располагая слишком скудной информацией по делу. Произошло что-то странное и страшное – вот всё, что он мог утверждать с полной уверенностью. Но дальше размышления заходили в тупик. Почему, когда? Что произошло злополучной ночью с Джаредом, которого не так давно увёз в свою клинику доктор Рэндел? Он спрашивал об этом Дженсена раза три или четыре, но не добился чёткого ответа, только привёл парня в состояние ещё большего раздражения. Сейчас, когда немного времени прошло, стоило бы наведаться к Эклзу ещё разок, может быть, он вспомнил что-то новое?

Дженсен и Джеймс сидели на подгнившем бревне около трейлера, размышляя каждый о своём. Джеймс, похоже, продумывал свой план до мельчайших деталей, Эклз же думал о Джареде, который сейчас находился в больнице. Ему безумно хотелось навестить друга, но доктор Рэндел ясно дал ему понять, как это нежелательно.
- Послушай, - начал Дженс, обращаясь к охотнику. – Ты знаешь, что нужно делать в таких случаях? Как я могу помочь Джареду, если от лекарств не будет толку?
- А толку и не будет, - кивнул Джеймс. – Это всё глупости, нельзя вылечить подобное таблетками.
- Тогда что?
- Думаю, теоретически, здесь сработает одна известная поговорка. Клин клином вышибают, слышал о таком?
Эклз кивнул, ожидая продолжения.
- Он испытал сильнейшее потрясение, так что его разум просто мог взорваться, но он остался жив. Сейчас его сознание в некотором подобии ступора, поэтому он не реагирует на внешние раздражители. Однако здесь всё зависит от силы этого внешнего раздражения. Его разум – остановившийся мотор, переживший короткое замыкание, но не сгоревший дотла. И теперь его надо завести.
Дженсена немного покоробила эта техническая терминология, но, в принципе, всё было понятно.
- Для этого он должен испытать ещё большее потрясение. Но не страх, потому что это только усугубит его положение, а что-то иного рода. Скорее не психологического, а физического.
- Куда это ты клонишь! – внезапно воскликнул Дженсен, вскакивая.
- Сядь, успокойся. Я просто рассказываю тебе о способе привести твоего друга в чувство. Ты ведь хочешь, чтобы он снова стал нормальным?
Дженсен снова кивнул, садясь обратно.
- Это должно быть что-то действительно из ряда вон выходящее, слабое средство здесь не поможет.
- И о чём же ты говоришь? – осторожно осведомился Дженс, всё ещё на что-то надеясь.
- О сексе, конечно, - беспечно откликнулся Джеймс, осматривая ружьё. – Только об этом. Думаю, это будет действительно сильным лекарством, если ты сделаешь так...
Дженсен почувствовал, как краска заливает лицо, но, не взирая на это, с раздражением выкрикнул:
- Прекрати свои дурацкие шутки!
- Это не шутка, - авторитетно заявил Джеймс, - это проверенное средство. Он не будет ожидать от тебя подобного, он ведь не гей?
Он смотрел на Эклза пристально, словно врач, выписывающий рецепт.
- Нет...
- Ты точно знаешь?
- Да. Мы с ним общаемся уже достаточно долго, чтобы я разобрался.
В голове непрошенным воспоминанием всплыл недавний странный поцелуй, но Джаред тряхнул головой, чтобы избавиться от странных мыслей.
- Тогда для него это будет потрясением, которое, надеюсь, не навредит ему, а, наоборот, вырвет из небытия внутри него. Он сам не справится с этим.
- Надеешься? – снова повысил голос Дженсен. – Надеешься?!!!
- Да, это уже помогало... мне, - он отвёл взгляд, но Дженс успел заметить в его глазах смущение. Класс... – и ещё... некоторым. Думаю, поможет и здесь.
Эклз невольно сглотнул, думая, что это совсем не для него.
- Я не могу такое сделать, - наконец, проговорил он.
- А твой друг? Пусть остаётся таким на всю жизнь?
- Это противоестественно.
- А то, что мы жрём каждое утро – это не противоестественно? – Джеймс, похоже, уже основательно разозлился. – Если бы мы делали только естественные поступки, то до сих пор бы подтирались лопухами и охотились с самодельными пиками! И телевизор бы не смотрели, это точно!
Дженсен затих, думая, что, вроде бы, всё, о чём говорит Джеймс, логично, но это ведь не значит...
- Ему поможешь ты или никто, - это прозвучало, словно приговор.
- Я не смогу, - всё-таки пробормотал Эклз, когда Джемс неожиданно грубо схватил его за плечи, присасываясь, как пиявка, к его рту, больно и слишком резко, проталкивая внутрь язык, кусая за нижнюю губу до крови.
- Чёрт! – ругнулся Дженсен, ударом в челюсть отбрасывая охотника.
- Не так уж и сложно? – осведомился тот, потирая место ушиба. Всё-таки удар у Эклза был вполне хорош.
- Урод! – крикнул Дженсен, стирая кровь с подбородка.
- Эй, что происходит? – тут и Крипке подоспел.
- Ничего, - отрывисто произнёс Эклз, дотрагиваясь пальцем до раны на губе.
- Что это у тебя?
Он лишь молча закрыл ладонью повреждённое место, с яростью глядя на поднимающего на ноги Джеймса.
- Учти, - сказал тот, кривясь от боли. – Это единственное средство. И не выходи ночью из трейлера.
Крипке в растерянности переводил взгляд с охотника на Дженсена, ничего толком не понимая.

4.
Дженсен никак не мог уснуть, хотя ночь перевалила за середину. Отсутствие привычного тихого дыхания Джареда на соседней кровати создавало неприятное ощущение одиночества, и хотелось уйти, выбраться из чёрного нутра помещения, убежать куда-нибудь, где есть люди. Даже ввалиться к кому-нибудь из съёмочной группы, не взирая на странные взгляды и реакцию. Но Джеймс приказал не покидать трейлер. Конечно, он ведь теперь стал приманкой для какой-то неизвестной твари. Эклз даже выполнил наказ насчёт соли, хотя и чувствовал теперь себя так, словно играет в очередном дубле сериала. Только вот ни камер, ни прожекторов, ни подходящего сценария, в котором, конечно, с Винчестером будет всё в порядке, не было. Была лишь едкая неопределённость.
Без двадцати час. И ничего. Никаких подозрительных звуков, скрежета. Дженс безуспешно пытался вспомнить, во сколько Джаред покинул трейлер, но тогда он совершенно не думал о времени, да и часы скрывала надёжная завеса темноты. Теперь же потребность следить за металлическими стрелками, ловящими каждый случайный лучик света, возникла неожиданно, и, как ни странно, помогала превозмогать тревогу и страх ожидания. Монотонное движение и тиканье успокаивали, и через несколько минут Дженс даже почувствовал, что сможет в скором времени заснуть.
Он закрыл глаза, мысленно считая до тысячи, вторя щелчкам механизма, погружаясь в усталую муть всё глубже, позволяя сну уносить сознание... Когти неторопливо провели по стылому стеклу, раздражая слух, заставляя вскочить, путаясь в покрывале.
Дженсен видел силуэт в окне, подсвеченный слабым светом, но тот исчез через мгновение, растворился, оставив после себя лишь смешанное с любопытством странное чувство, словно всё это на самом деле было игрой, фантазией, и ничего опасного в этом нет. Что-то типа «Подставы» или «Жестоких игр», но Эклз пока не мог заставить себя решиться открыть дверь трейлера и выглянуть наружу, тем более что до него донёсся какой-то шум, и он запоздало вспомнил, что Джеймс устроил во дворе засаду. Хотелось помочь, но что он может сделать? У охотника хотя бы есть специальное оружие, а на съёмочной площадке святая вода поддельная, там этикетка с надписью приклеена поверх «Bonaqua» или иного названия. Хотя, есть кухонный нож...
Дженсен немного истерично засмеялся, приникая к стеклу, чтобы разглядеть хоть что-то, но с такого угла даже крыльца не было видно. Можно было бы попробовать разглядеть бой через замочную скважину, но та оказалась глухой – сквозные перестали делать ещё в прошлом веке.
Раздался сдавленный крик, принадлежащий, видимо, Джеймсу, и Дженсен с трудом подавил в себе желание прийти на помощь охотнику. Тот больше не кричал, зато около самой двери поползло могильными червями хриплое рычание, тяжёлое, словно на грани гибели, и Эклз отошёл к кровати Джареда, обхватив себя руками, чтобы не было так страшно холодно. Он закутался в своё одеяло, затем взял и джаредовское, чтобы накрыться с головой, а звук, казалось, просачивался во все щели, заполняя собой помещение, и стекло дрожало под ударами то ли ветра, то ли неизвестной твари, потому что шумы стали накладываться друг на друга, прибавив к своему враждебному Эклзу сообществу ещё один – скрежет металла ржавой дверной ручки, которую с силой поворачивали, пытаясь выломать замок. Всё слилось в страшную какофонию, подогретую, к тому же, и страхом, от этого казавшуюся ещё более оглушающей. Дженсен зажал ладонями уши, надеясь, что соляной барьер даст ему хотя бы немного времени, чтобы ускользнуть, если тварь вышибет дверь.
Внутри всё замерло, казалось, даже сердце перестало биться, и он часто забывал дышать, вспоминая об этом в редкие минуты проблесков неизвестного спокойствия, которое вспышками высветляло дождливую серость внутри.
Пришло воспоминание о неожиданном поцелуе Джареда, который был тогда на грани полного безумия. Может быть, ему это помогло? Дженсен вдруг зацепился за эту мысль, чтобы окончательно не сойти с ума от продолжительного шума. Зачем Падалеки сделал это? Вопросов было слишком много, но сейчас как раз миг, в который можно беспрепятственно искать ответы на них. Что-то хотел сказать? Пытался спасти собственный разум?
На душе неожиданно потеплело от мысли, что он всё-таки немного помог Джареду, и Дженсен почувствовал, как отступает ледяной страх, невероятный шум затихает, в голове больше не стучит молот, и даже жить можно! Он осторожно сбросил одеяло, подходя к двери, ожидая нового скрежета, но ничего не повторилось. Вместо этого в тишине прозвучал звонкий выстрел, краткий, как одна сотая доля секунды, одновременно длинной в вечность, его отголосок вспыхнул где-то вдалеке, и Эклз открыл дверь.
Бетонные ступени были покрыты какой-то чёрной жидкостью, и субстанция быстро испарялась, а чуть дальше к лесу лежало тело Джемса. Его лицо и грудь были залиты кровью, живот распорот, являя зарождающемуся рассвету внутренности, но, как ни странно, он был ещё жив.
- Я прикончил... – прохрипел он, когда Дженсен приблизился к нему, опускаясь рядом. – Но и оно меня...
Земля вокруг его тела пропиталась бурым, и он сказал:
- Помни о решении проблемы.
И умер. Единственный охотник, которого видел Эклз, не подозревавший до этого дня, что они вообще существуют.
Дженс закопал его тело в лесу, прикатив большой камень, установил подобием надгробия, хотя, наверное, следовало бы сжечь тело, как это было в одной из серий. Однако костёр привлёк бы слишком много внимания, к тому же пришлось засыпать кровавые следы землёй, черная грязь же, оставшаяся от твари, исчезла сама собой. Начался новый день.

Эрик бросал на Дженсена странные взгляды до самого полудня, и когда Эклз не выдержал и решил объяснить Крипке, что происходит, тот неожиданно решил поехать в Ванкувер, чтобы немного поработать. Дженс был несколько удивлён, но при этом испытал и облегчение, узнав, что свидетель его странного поведения хотя бы на время исчез со съёмочной площадки, а ведь пищи для раздумий теперь было слишком много, и тратить время на бессмысленные оправдания было бы, по меньшей мере, глупо. Половина команды уехала, потому что дата продолжения съёмок так и осталась неизвестна, и этот факт действительно расстраивал Дженсена. Он очень надеялся, что Джаред придёт в себя в скором времени, но один раз он услышал разговор двух операторов, в котором они рассуждали о тотальной свёртке проекта. Это прозвучало ужасно, И Дженсен не мог бы себе представить, что «Сверхъестественное» умрёт на половине пути, когда популярность шоу на пике... Ему казалось, что никто не верит в Джареда, в то, что он сможет справиться с этим помешательством, что вернётся совсем скоро, возьмёт в руки листки со сценарием и скажет, что готов к работе. Дженс направился в трейлер, по пути досадуя на всех этих людей, что так быстро похоронили сериал, да и актёров тоже. Это было неправильно. И нечестно. И хотелось сказать об этом вслух, но у Эклза, похоже, были проблемы посерьёзнее. Если верить словам покойного Джеймса, то он мог бы сделать кое-что и помочь другу. Но кто после этого будет он сам? Дженсена пугал тот факт, что он, возможно, единственный, кто может поправить дело, но способ, о котором упомянул охотник, был совсем не приемлемым. Дженсен присел на стул, глядя на пустую кровать Джареда, мучительно стараясь найти хотя бы пару причин для оправдания своего будущего поступка. Одна-то у него точно была – может быть, разум Джареда всё-таки вырвется из этих оков некоторого безумия, и он станет прежним, живым, остроумным парнем, который забудет о том времени, проведённом в клинике доктора Рэндела, когда он был похож на манекена с пустым взглядом и полным безволием. Эклз знал, что он может сделать ради лучшего друга всё, что угодно, но никогда ранее не задумывался о подобном. И дело даже не в том, что Джаред был парнем... Дело было в самом Дженсене, который должен был сделать такое с человеком, не осознающим в данный момент саму реальность. Фактически, он должен был сделать это без согласия на то Джареда, без его желания.
В оконное стекло стукнуло. Дженсен выглянул, увидев Эрика на поляне перед трейлером. Тот помахал, чтобы Эклз вышел наружу. Парень выбрался на крыльцо.
- Что?
- Только что приехал из города, - нахмурился Крипке, стараясь не смотреть на Дженсена, чем сразу же выдал своё беспокойство. – Я был у доктора Рэндела.
- Что?! – Дженс был возмущён. – Почему мне не сказал, что едешь к Джареду? Я его друг, между прочим!
При этих словах внутри кольнуло от собственной мысли «Друг, которому придётся трахнуть его!»
-Я знаю, - кивнул Эрик. – Но не думай, что мне удалось увидеться с Джеем, он был в палате, я только видел его через специальное окно. Доктор редко позволяет видеться с больными, он говорит, что подобные визиты только нервируют пациентов...
- Так что он сказал?
- Сказал, что ситуация тревожная, - тихо пробормотал Эрик, зная, что это совсем не обрадует Эклза.
Тот и вправду стоял, нахмурившись, глубоко засунув кулаки в карманы куртки.
- Что Джаред останется у него ещё более чем на месяц.
- На месяц?
- Да, - Крипке кивнул, разворачиваясь, чтобы уйти. – Не езди к нему, доктор и так был недоволен тем, что я пришёл.
- Ещё чего, - упрямо сказал Дженс. – Думаешь, я его там так брошу?
- Это вряд ли принесёт какой-то результат. Понимаешь, даже наблюдая за ним через стекло, я видел, что он просто разбит. Он не реагирует ни на что. В его глазах пустота и серость. Хотя, там, правда, атмосфера не слишком радостная...
- Вот так, - проронил Дженсен.
- Но это психиатрическая клиника!
- Но не тюрьма же!
Эрик замолк, делая шаг по дорожке.
- Эй, Эрик, а что ещё?
- Ещё? – он на миг обернулся. – Ничего, Дженсен. Больше ничего.
- Доктор не сказал тебе, что он там делает? Какие препараты, процедуры, прочее?
- Сказал. Обычные, самые лёгкие пока лекарства. Терапия. Он не достиг особого успеха, но ведь прошёл всего день.
Эклз кивнул. Он умолчал о своём решении всё-таки навестить Джея, но чуть позже.

Джаред бездумно смотрел в окно: маленький дворик, отгороженный от большого мира высокой стеной, через которую нельзя перелезть, не рискуя переломать себе ноги. Во дворе – люди в серых больничных халатах, те, кого выпускают на прогулку. Буйных же держат в специальных палатах, где они не смогут навредить ни окружающим, ни себе. Шприцы, стаканчики из коричневой толстой бумаги, из которой обычно делают почтовые конверты для заказных писем, таблетки... Джаред смотрел в окно, стараясь вдохнуть хоть каплю свежего воздуха, но тщетно – он был словно под стеклянным куполом, откуда не мог выбраться, как редкая бабочка, букашка, жучок, попавший в коллекцию энтомолога. И сейчас за ним следят, он видел, как подмигивает красный глазок видеокамеры, установленный на случай приступа сумасшествия, который может ударить по его телу со всей безжалостностью...
На столе, немного обшарпанном, перед ним лежит чистый лист бумаги и карандаш, остро отточенный, таким можно проткнуть кожу на сгибе локтя и выпустить собственную кровь. Но Джей знал, что карандаш дан ему совершенно не для этого. И если даже он попробует проделать подобное, санитары тут же притащат ящик ампул, и станут колоть его вены раз за разом, чтобы лошадиная доза успокоительного подействовала. Поэтому он не станет совершать глупостей, он просто возьмёт бумагу и напишет что-нибудь. Или нарисует. Всё, что только захочет, никто не будет ему препятствовать, никто не накажет, не скажет главному врачу, что все его рисунки – мрачные росчерки, серые глаза и окровавленные пули. Как можно изобразить страх? И все его строки – лишь о том, что смерть стережёт его за каждым углом, но он не боится. Что он хочет, чтобы рядом был он...
- Кто – он? – спросил однажды Джерри, санитар с его этажа.
Джаред молчал.
- Ты, Джаред, написал здесь, - Джерри покосился на листок в руках, - что хочешь, чтобы рядом был он. Кто это человек? Твой брат, отец, друг?
При последнем слове Джаред почувствовал необъяснимую боль, словно его резали на куски, но лишь нахмурился, вспоминая.
Он почти машинально покачал головой, отворачиваясь к окну в неосознанной попытке отгородиться от надоедливого санитара. Язык подвёл его.
Он не знал, о ком он написал. Но это знание было где-то на поверхности, и порой Джареду казалось, что ещё миг – и он поймает нужное слово, имя, понятие... Ничего не выходило, но ощущение досягаемости не оставляло его даже во сне. Он знал, что его память не стёрта, не повреждена, просто это всё было похоже на старческий маразм. Внутри всё застыло, заело какой-то маленький, но очень важный замочек.
За окном серое небо заливало серостью траву и потерянных людей, которые сидели на лавках или медленно брели по садовым дорожкам, изредка замечая друг друга, не выражая никакой радости по поводу этого открытия. Джаред чувствовал, как давит на него больничный запах медикаментов, но никто не собирался выпускать его из четырёх стен, пока он полностью не выздоровеет, а об этом было сложно судить, поскольку таблетки мало помогали ему. От успокоительного сильно клонило в сон, а от капель, повышающих давление, болела голова и онемевшее тело рвала странная враждебная энергия, которая побуждала бежать, действовать, делать хоть что-то. Поэтому Джаред обычно швырял разноцветные горошины в окно, стоило лишь врачу отвернуться. Пару раз он попадался, но не мог заставить себя прекратить это занятие, потому что внутренний голос утверждал, что ему не нужны лекарства, что он абсолютно здоров, и должен потребовать выписки.
В первый день своего заключения он часто думал о том, за что его держат в серой комнате, в которой каждая вещь вопит о своей казённости и отсутствии личностных убеждений. Он хотел заставить себя встать на ноги, пройти до двери, разбить костяшки пальцев о бетонную стену, но лишь опрокидывал столики на блестящих стальных ножках, стоящие у изголовья кровати. На шум прибегали санитары, медсёстры доставали шприцы и спирт для дезинфекции, врачи качали головами. Хотя, они видели и не такое...
- Ты получаешь квалифицированную помощь, - успокоительно говорил Джерри. – Ты лечишься. Ты будешь снова здоров.
Санитар бросил на Сэма взгляд, полный жалости. Он прекрасно помнил, как привезли этого парня – бледного, сломанного, как кукла, с широко открытыми серо-зелёными глазами. Он помнил, и теперь задавался вопросом: что же произошло с этим человеком, кто превратил его в жалкое подобие нормальности и здравого смысла? Он думал над этим долгое время, и порой ему становилось действительно страшно.

Октябрь был скользким и слякотным, как и положено быть осеннему месяцу в Канаде. Первый подтаявший снег, смешавшийся с дорожной грязью, навевал мысли о бессмысленности зимы, как времени года. Осень же медленно убивала Джерри своим безразличием, заставляя его вспоминать самые печальные моменты из его жизни, обостряла хроническую пневмонию и аллергию на влажный холод. Джерри ненавидел осень всем своим большим сердцем, к тому же зимой пациенты психиатрической клиники пребывали в состоянии странном, схожем с анабиозом гадов, что покрывали своё тело льдом, замирая на долгое время, словно мёртвые. Никто ничего не хотел, и это угнетало. Ни разговаривать, ни слушать, ни заниматься прикладным творчеством.
- Джерри, у нас тут тяжёлый случай, - сказала телефонная трубка голосом Маргарет, координатора. – Спускайся вниз.
Парень был совсем молодым и очень высоким. Немного растрёпанные вьющиеся волосы, тёмные, беспокойный взгляд.
- Мы толком не знаем, что произошло с ним. Позвонил лично доктор Рэндел.
Джерри приблизился к человеку, чувствуя, как ком в горле мешает дышать. Сколько он таких видел за свою жизнь, молодых, когда-то здоровых? У них была свои радости, и своя судьба, и в этой судьбе, её ветвистых белых линиях сломалось что-то, пошло не так, закрутилось в невидимом вихре, сводя с ума.
Джерри заглянул в его глаза, тихо спросив:
- Как тебя зовут, сынок?
Тишина.